Пожарский 2 [Ольга Войлошникова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (85) »
Пожарский-2
01. ФЛЭШБЭКИ — СТРАШНАЯ ВЕЩЬ!
НАШИ ЛУЧШИЕ СТУДЕНТЫИнтересно, в других группах студенты по обмену тоже есть, или всех примечательных персонажей сплавляют на непопулярный боевой факультет? Типа: вас и так мало, не перетру́дитесь тут? Но из тридцати двух — пятеро, это ж приличный процент. И если не считать сходу выкаченных претензий от альвов — всё чинно-важно, здрассьте-здрассьте, мы очень рады, тыры-пыры — и-го-го. Да и альвы-то, наверное, чисто в силу природной наглости выступили: ну, а вдруг, прокатило бы? Я завёл ручку-самописку и принялся рассматривать камешки, которые Кузьма принёс, размышляя, что я и сам хорош, и нежным одуванчиком отродясь не был, даже когда нас со Змеем в первый пробный обмен послали. Ну, с другой стороны, первому блину комом быть и полагается.
852 года назад Эта идея мне с самого начала не понравилась. Во-первых, согласия ни у кого не спросили, тупо поставили перед фактом. Царевич, едете вдвоём: ты и Змей. Во-вторых, эта, мать её, поездка не освобождала от экзаменов. Типа, ты начинающий, перспективный маг, вот и крутись как хочешь. В-третьих, вообще не было понятно: чего от поездки ждать? Но декан сказал: «Надо!» — и мы полетели. А! Ещё способ доставки страшно порадовал. Таких огромных птиц я ещё не видел. Я даже заглянул в тонкий план. Удивительно, но никаких магических вмешательств. Просто огромная тварь. Интересно, что она жрёт (вернее, кого)? Надеюсь, не студентов по обмену… В маленькой кабинке на спине исполина было ветрено и холодно. Впрочем, смуглого горбоносого пилота, одетого в перья и лоскутки шкур, это вообще не волновало. Я слегка толкнул Змея в бок: — Обратил внимание на клюв? — Ты про нос пилота? — Остолбень королобый, нашел время шутить! Я про птицу. — Сам такой. Обратил, конечно. Чем они на родине питаются? Такая туша коровы три за раз, наверное, сжирает… — Может, у них там водятся крайне здоровые коровы… — Ну да, ну да… — Ты спросил у ректора: куда мы? — Спросил, а он мне сказал, что это испытание. И даётся это испытание самым сильным. Новая программа какая-то, студенческий обмен премудростями. — Да не о том речь! Куда летим? — Да не знаю я. Но морды похожие в книге народностей видел. Кажись, они эти… Солнцепоклонники, что ли? Ядрёна-Матрёна! — Скажи мне, что ты пошутил. — Да я серьёзно. Очень уж типаж характерный. И называются, — Змей покрутил головой, настраиваясь, — щас, главное, язык не сломать… Теотиуаканты… Услышав последнее слово, возница встрепенулся и обвёл нас внимательным взором. — О! Смотри, как встрепенулся. Кажись, они и есть. От же ж, куёлда елдыжная, свезло так свезло! — А чего такого-то? — Змей удивился. — Да и пусть на своё солнце кланяются, нам-то с того… — Эх ты, Змеюшко… И в кого ты у нас такой наивный? У этих ребяток очень занимательные практики жертвоприношений. — Да мало ли кто… — Змей обиделся. — И что теперь? Я, может, и сам, когда по Малой Азии ездил… курочку там… Её, между прочим, даже съесть потом можно! — Читать надо больше. У них не кур. И даже не коров. Да-да, самых натуральных человеков, причём, с особой жестокостью. Может, и жрут их потом, но это не точно. Такие же простые и честные красавчики, как наш славный пилот. — Вот же пиштец, — пробормотал Змей. — И это нас туда по обмену? Декан, маракушка, приедем я ему нашествие мышей обеспечу! — Вот на этом он тебя и спалит. Кто у нас сильнейший зооморф на потоке? — Ту я же не сам в мышь превращусь… — Змей, вот только не надо мне на уши приседать. Знаешь, что тебя выдало? Я когда свитки по призыву брал, там на полях, твои комментарии и заметки! Ты хоть стирай их, прежде чем сдавать в библиотеку! Такого корявого почерка на потоке больше ни у кого нет. — Мда. Спалился. Но мышей я всё равно призову. — Да потом-то делай что хочешь, нам бы три месяца до этого потома как-то прожить. Живыми остаться, пусть даже не совсем целыми. Если что, Кощей вылечит. — Типун тебе на язык, Царевич, мне моя шкура очень, знаешь ли, дорога какая она есть! Летели очень долго. Прям очень. Три раза садились, первый раз в каком-то поле, потом в горах. Пилот слезал, долго отвязывал какие-то тюки, кормил птицу. Чем — мы со Змеем специально не смотрели. Может секреты какие, лишнего узнаем, сбросят с поднебесья… Нам-то, конечно похрен, Змей сам спустится и меня подхватит. Но объясняться потом в Академии, почему мы честь альмы матерной уронили… Ночевали прямо в кабинке, на лету. Пилот спал так же, как летел — сидя. Честно говоря, не вполне понятно было: спит — не спит? Мы же со Змеем кое-как умостились на каких-то попонах между креслицами. Потом под крыльями раскинулся голубая гладь океана. Летели ещё полдня, покуда вдали не показалась темная полоска берега. Даже невозмутимый пилот, казалось, повеселел. Да и гигантский орел стал чаще взмахивать крыльями, тоже, небось, домой хочет.
И ВСЕ СТРАШНО РАДЫ.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (85) »
Последние комментарии
3 секунд назад
1 минута 2 секунд назад
2 часов 2 минут назад
2 часов 4 минут назад
2 дней 3 минут назад
2 дней 17 минут назад