cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Томск, издавна заслужил право именоваться "Сибирскими Афинами", оплотом учености: первый и старейший за Уралом университет, солидные научные общества.
У Красноярска же, как и прежде, сохранялось обидное прозвище: Ветропыльск.
Был свеж в памяти разгар нэпа, недолгое мотыльковое процветание части тех господ, которых вроде бы смела революция. Пели скрипки в ресторане "Медведь", в городском пассаже частники бойко торговали мануфактурой и скобяным товаром, по главной улице раскатывали в пролетках на "дутиках", запряженных рысаками, владельцы кожевенных заводиков и колбасных заведений.
Вспоминая все это, думаю, что мы редко говорим о великом психологическом переломе, вызванном первым пятилетним планом. Нэп воспринимался как отступление, пусть временное. При отступлении не до смелых замыслов, при отступлении у мечты опускаются крылья…
И вот — пятилетний план, по тем временам дерзкий почти до неправдоподобия. Но твердый, конкретный план — партийный, государственный. В него поверили. Он воодушевлял. Был дан могучий толчок народной мысли и инициативе. Удвоилось, утроилось стремление работать как-то по новому, весело, с удалью, с азартом — и поднялась, пошла по стране волна соревнования, всколыхнувшая миллионы.
Красноярск начал строить крупный деревообрабатывающий комбинат, пустил обувную фабрику, стал расширять электростанцию. Вниз по Енисею отправился караван судов к безвестной протоке, где надо было поднимать заполярный порт Игарку.
Появились в городе проезжие в походном экспедиционном обмундировании, в брезентовых жестких куртках, с полевыми кожаными сумками. Для них Красноярск был раздорожьем. Дела гнали их в тайгу, в рудные горы, в тундру Таймыра. И все требовали сведений, советов, искали знающих людей, местных ученых, изучавших край.
Вот тут-то и определилось, что Красноярск развивался все же несколько однобоко.
Центром его научной мысли долгое время считался музей, ютившийся в старых торговых рядах. Просвещенные любители занимались археологическими раскопками, орнитологией, записями народных говоров, сбором образцов полезных ископаемых.
Было деятельное отделение Географического общества, на скромные средства снаряжавшее небольшие экспедиции и накопившее изрядные материалы о богатствах края.
Небольшой деревянный особняк занимала рыбохозяйственная станция, изучавшая обитателей енисейских вод. Сквозь запыленные окна виднелись стеклянные банки с заспиртованными рыбами и разная рыболовная снасть, развешанная по стенам.
В городе не было высших учебных заведений. Выпускники школ устремлялись в соседний Томск. Их мечтой был Томский технологический: первая пятилетка вызвала прямо-таки повальное увлечение техникой. Инженеры и прежде были по Сибири в цене, а с началом большого строительства спрос на "технарей" (но тогда и в помине не было этого слова, имеющего все же какой-то уничижительный оттенок) удвоился, утроился.
В общем, получилось так, что Красноярск оказался не очень подготовленным к наплыву представителей от различных проектных и строительных организации, жаждущих хотя бы некоторой научной опоры в сибирском городе.
Но как много может сделать человек, преданный идее, умеющий передавать другим свой энергетический заряд!
Можно сказать, что красноярская наука в первую пятилетку началась с Вячеслава Петровича Косованова, председателя отделения Географического общества.
Быть может, он был не самым одаренным и знающим из того кружка местных специалистов, которые как-то незаметно объединились его же усилиями. Но эти люди были самозамкнуты в узком кругу своих научных интересов. Только археология, только рыбы Енисейского залива, только местные бурые угли.
Косованов же обладал широким кругозором прирожденного организатора науки. В 1935 году Академия наук удостоила его звания профессора геологии и минералогии. Аттестационная комиссия оценила научные заслуги Вячеслава Петровича по совокупности. А в городе его стали величать "профессором Красноярского края", и странное это название отражало истинную суть дела.
Он был энциклопедистом. Казалось, знал о родном крае все, что могло быть доступно при существовавшем уровне исследований.
Но главное, главное: его знания никогда не были пассивными, инертными. Вячеслав Петрович словно бы примеривал, оценивал каждую новую их крупицу, чем и как это может быть полезно для развития края.
Я прожил долгую жизнь, мне посчастливилось знавать многих крупных людей. Пусть не близко, но в действии, на главном направлении их жизни. Однако не припомню среди них таких одержимых, бескорыстных фанатиков, каким был "профессор Красноярского края".
Он принадлежал к старшему поколению. К началу первой пятилетки ему было около пятидесяти. Вячеслав Петрович происходил из семьи служащего железоделательного завода в верховьях Енисея. Горный техник по образованию, Косованов смолоду пристрастился к поискам полезных ископаемых и был в
Последние комментарии
12 часов 25 минут назад
13 часов 58 минут назад
17 часов 51 минут назад
17 часов 56 минут назад
23 часов 16 минут назад
2 дней 10 часов назад